ИГОРЬ СИМОНОВ
Planetalubvi
– Встать! Суд идет! - и все встают: эти, кто в клетке, седой пузатый прокурор или молодая накрашенная прокурорша, их последнее время все больше стало, адвокат-лоботряс в дешевом сером костюме или седой, холеный, похожий на профессора, свидетели, зрители, присяжные – стадо баранов, все встают в ожидании, и воцаряется тишина. И в этой тишине она слышит стук своего сердца и теплую ласковую тяжесть внизу живота. Это был ее главный момент – встать и сказать строгим голосом: «Встать! Суд идет!» Все остальное было неинтересно, и Нина по ходу заседания не сильно и вникала, о чем они там спорили, что доказывали. Каждый раз она выбирала себе какого-то одного участника, реже двух, ну тех, которые понравились, и принимала их сторону. Это мог быть преступник, только если мужчина – молодой, красивый, сильный – на него было хорошо смотреть и представлять, как он трахает тебя сзади, сдавливая плечи и шею крепкими мускулистыми руками. Или это могла быть мать жертвы, лучше постарше, похожая на бабушку, которую Нина любила, и которая умерла два года назад. Редко кто-то из присяжных, тут была такая игра, что Нина придумывала, который мог быть ее отцом, и мысленно разговаривала с ним, рассказывая всю свою двадцатипятилетнюю жизнь. Можно было еще найти подругу среди свидетельниц, но никогда это не был адвокат или прокурор. Этих она знала и не любила. Были они жадные, болтливые и надоедливые и любить их было не за что. И одна только мысль, что самой меньше, чем через год придется делать выбор – туда или сюда, отбивала всякую охоту на них смотреть. В этом учебном году Нина заканчивала заочный в Юридической академии, и, по-любому, выбор предстояло сделать. «Иди-ка ты в нотариусы», - советовал Николай Петрович и обещал в этом деле посодействовать. Николай Петрович был судьей, с которым Нина работала уже третий год и, конечно, если уж выбирать, на кого смотреть и кому про жизнь свою рассказывать, то тут и сомнений не может быть, что Нина выбрала бы его. Но, во-первых, сидела она справа от судьи и, потому, смотреть на него в ходе заседания не было никакой возможности, а, во-вторых, за эти почти три года Нина кое-что о своей жизни рассказать и сочинить уже успела. В первый год больше рассказывала, потом больше сочиняла. В первый год еще надежда была, что между ними что-нибудь получится: не красавица, конечно, но молодая: с грудью, с попой – чего им еще надо. Когда он за письменным столом работал, подходила к нему так близко, что еще полшажочка и горячо ему стало бы, одевала короткую юбку и обтягивающие кофты, один раз даже будто случайно, наклонившись, грудью плеча коснулась, но ничего не получилось. То есть, получилось, но совсем наоборот. Николай Петрович усадил ее тогда за стол, сам чаю налил, сказал, что она ему, конечно, нравится, но очень он любит жену и детей, а во лжи жить не хочет. Поэтому Нина должна решить: или они остаются друзьями, так и сказал – друзьями, и продолжают работать вместе, или он ей подыщет другую работу, хотя сам он, конечно, предпочел, чтобы она осталась. Тихо так, спокойно говорил, старался в глаза смотреть – так с ней никто не разговаривал. Конечно, осталась. Как с таким человеком не остаться. Мог бы попользоваться пару раз, да и забыть, а он, видно, правда как к дочке или младшей сестре. История про любовь к жене, конечно, не очень понравилась, видела она эту жену – мочалка мочалкой, зато все по-честному. Так что стали они и дальше работать вместе, будто ничего и не было, только Нина по просьбе Николая Петровича перестала на работу короткую юбку одевать. Может и к лучшему. За эти три года работы в суде Нина прибавила в весе и теперь при своих 165 роста весила уже 65, так что короткую юбку теперь одевать можно было только дома.
Вечером, когда мать дежурила в больнице, Нина одевала пояс с чулками, туфли на высоком каблуке, короткую юбку и белую, полупрозрачную обтягивающую майку и оглядывала себя в большое зеркало с внутренней стороны платяного шкафа. Это был момент перехода из мира реального в мир виртуальный, поэтому никак невозможно определить, кого видела Нина в этот момент в зеркале – себя со всеми своими выкатывающимися за пределы тонкой ткани жировыми отложениями, толстыми икрами, не к месту вылезающими прыщами, уже отвисшей грудью и не самыми густыми на свете волосами, вызывающе выкрашенными в платиново-белый цвет, или совсем другую девушку, которая через минуту откроет свою страницу на сайте Planetalubvi.ru и увидит кучу сообщений от новых и старых поклонников, сердечки, цветочки, подмигивания и подмаргивания от немалой части почти десятимиллионного населения этого виртуального пространства, объединенного одним лишь желанием – любить и быть любимыми, вступать в переписку и общение, заниматься сексом, как вдвоем, так и групповым, так и виртуальным. На этой планете Нину звали Тессой, и там она была настоящей звездой. Раз в три месяца она обновляла свой альбом с фотографиями – ничего интимного, все очень скромно и стильно, вела дневник, у которого было постоянно много читателей, потому что как раз в дневнике она позволяла себе многое, чего не позволяла в анкете и фотоальбоме.
Нина не сразу стала Тессой, сначала она была Терезой, и размещала свои собственные фотографии, она писала о том, что хочет иметь постоянные отношения с сильным, умным мужчиной от 36 до 50, любит животных и природу, хочет иметь семью и детей. Но по всему выходило, что у умных и сильных мужчин от 36 до 50 были другие интересы, некоторым из них Нина писала сама, но ответы получала крайне редко, а если и получала, то большей частью оскорбительные, из которых: «Аналом занимаешься? Тогда подъезжай» – было, пожалуй, что самым радостным. Нина раздвинула возрастной диапазон до 55, но это не дало никакого результата. Нина впала в унынье так, что даже Николай Петрович обратил внимание: «Что с тобой, с другом поссорилась, не бери в голову, пройдет..» – то есть Николай Петрович полагал, что у нее может быть настоящий бойфренд или делал вид, что так думал, чтобы поддержать. Работа, учеба, домой приходила поздно и проваливалась в сон, поев приготовленного мамой супчика, а вот суббота и воскресенье были самыми проклятыми днями, и еще эти бесконечные праздники. Когда становилось совсем невмоготу и матери не было дома, она шла сначала в ванну и возбуждала себя сильной струей воды из душа, а потом наскоро вытеревшись и закутавшись в полотенце, ложилась на диван и ласкала себя руками, представляя Николая Петровича или любого из виртуальных красавцев, на которых насмотрелась уже до тошноты. Наступало мгновенное облегчение, как будто пьешь обезболивающее при зубной боли, какое-то время не болит, но радости нет, потому что точно знаешь, что боль вернется.
Промаявшись так месяца три, Нина поняла, в чем заключается ее ошибка. Это было настоящее прозрение. Если существуют два разных мира – реальный и виртуальный, то какой же смысл играть в мире виртуальном ту же роль или проживать ту же жизнь, что и в мире реальном. В виртуальном мире ты можешь, даже должен, жить другой жизнью, иначе зачем же тогда его открывали, этот другой мир?
Дальше все было делом техники. Нина действовала быстро, решительно и без всяких сомнений. На следующий день с планеты любви исчезла Тереза, но появилась Тесса – высокая, стройная девушка с удивительно приятным лицом, большими зелеными глазами и завораживающей белозубой улыбкой – не такая может быть, красивая, как девушки с журнальных обложек, но гораздо более естественная. И она была хорошо одета, и первые пять фотографий были из Лондона, Парижа и Рима, ей было скучно, когда ее друг уезжал в командировки без нее, а такое случалось, и в эти дни она проводила в поисках мужчины или даже пары м+ж: «иногда хочется просто похулиганить, надеюсь, вы меня понимаете?», для общения, переписки, секса на один-два раза, допуская и групповой. У Тессы было множество интересов, перечисленных на страницах ее дневника. Она водила только что появившийся в Москве Audi Q5, ее возбуждали сильные, умные, уверенные в себе мужчины и нежные, склонные к подчинению девушки, запах полевых цветов, скорость и большие женские груди. Свою она самокритично определяла как маленькую. А дальше: «не писать приветик, как дела, сколько и другие глупости – в корзину, не писать ты ли это, твои ли это фотографии, оставь номер телефона – в корзинку, не писать парням до 30, и вообще. Я сразу объявляю, что отвечаю только тем, кто меня заинтересует – фотографией или же письмом, я никому ничем не обязана – так что без обид. Да, кстати, если вы пара м+ж, то я отвечаю только тем, кто пришлет фотографию, на которой вы вместе».
Оформление страницы, перекачивание фотографий и продумывание текста, чтобы там были фразы типа «shopping больше всего люблю делать на Via Condotti», ушла целая суббота. Нина легла спать в три ночи, но не смогла заснуть, подошла к компьютеру, включила – было 3.40 утра, у нее было 36 сообщений. Она прочла их все, дрожа от холода и возбуждения, пока читала и перечитывала некоторые, пришло еще порядка 20. Система показывала, что она сейчас находится на сайте и сообщения все шли и шли:
Я никогда не видел такой красивой девушки)
Пришли мне фотографию своей киски)
Я могу прямо сейчас подъехать и сделать тебе кунилингус, прямо в машине, мне ничего не надо, только облизать твою мохнатку)
Тесса, мы с другом хотели бы с тобой познакомиться) не против?
Не задирай нос, маленькая тупая сука)
Приветик) Как дела?
Видно, что ты много путешествуешь. Давай в следующий раз поедем вместе?)
Как тебе Q5? Какого цвета? Я хочу себе купить такую же)
У меня член 26 в длину) хочешь, оставлю телефон?
Можно пригласить тебя на романтический ужин)
Нет надобности говорить, что Нина не спала той ночью. Шквал сообщений затих только к 10 утра, перевалив общим числом за 400. Нина ходила на кухню за горячим чаем, оделась в спортивный костюм, чтобы холод не мешал сосредоточиться. Со всем этим надо было что-то делать и это была нелегкая работа – отправить 90% в категорию «удаленных пользователей» и стереть, чтобы никогда больше не беспокоили, хотя понятно было, что на их месте на следующий день появятся другие извращенцы и идиоты. Это была работа долгая, но понятная. Вопрос был, что делать с остальными. Все они наверняка понравились бы Нине, но не факт, что понравятся Тессе. И она ничего не стала отвечать, впервые за много дней уснув не только от усталости, но и с ощущением вступления в новую жизнь.
Так прошла целая неделя, каждая свободная минутка которой до рези в глазах была заполнена ответами по большей части на бессмысленные вопросы. По итогам этой недели она приняла решение перестать ввязываться в глупые переписки просто потому, что нет достойных аргументов для тех, кто просил ее дать номер телефона или оставлял свой. Для тех, кто оставался в избранных пользователях, она завела три новые папки: «Недоверие», «Путешествия» и «Дойти до конца».
В «Недоверие» отправлялись те, кому она рассказывала, что не может пойти на встречу после разлуки с любимым человеком. А именно это, и ничто другое, оказывается, было истинной причиной ее появления на planetelubvi. Ей просто нужно время, чтобы прийти в себя. Нетерпеливые сразу же отваливались и отправлялись в «Удаленные пользователи», но некоторые охотно вступали в переписку. Тесса рассказывала им всем одну и ту же историю, чтобы не запутаться в деталях, и история эта от месяца к месяцу расцветала все новыми красками: Я не могу сказать, кто это, это известный человек) Но ведь вы расстались, назови и давай устроим ему) А ты хотел бы, чтобы также поступили с тобой?)
Это были люди, согласные на переписку, наверное, у каждого из них были свои причины не торопиться со свиданием.
Но были и такие, кто с третьего сообщения настаивал на встрече или, по крайней мере, на телефонном разговоре: «Конечно, мы можем поговорить, но я хотела бы увидеть тебя) - Отлично, давай увидимся) - Есть одна проблема) - Какая?) - Я не очень могу появляться на людях, есть человек, с которым я рассталась и он ужасно ревнует меня) ---
- Приезжай ко мне и никто тебя не увидит) -Я думала, наши отношения важны для тебя. Пока) - Нет, пожалуйста, ты меня не поняла) Если мы не можем встретиться на людях, я не могу приехать к тебе и ты не можешь приехать ко мне, как нам тогда увидеться?) - Ты серьезно этого так хочешь?) - Да, очень хочу) - Тогда давай на выходные улетим в Париж) На эти или на следующие. Я тебе скажу, какое место у меня забронировано, на каком рейсе и ты забронируешь место рядом) Так мы встретимся) Правда я здорово придумала?»
Это был отличный ход. Самое худшее, что могло ее ожидать – это согласие человека и его ярость, когда все выяснится. И что? Ответ простой – «В удаленные пользователи» и дальше один щелчок мышки на вопрос «Очистить?». И никаких проблем. Но была у Нины уверенность, что среди этих лузеров и драчил не найдется желающих смотаться неизвестно с кем бизнес-классом в Париж за 100 тысяч рублей. Ровно как не найдется желающих лететь в Рим, Милан, Лондон, Вену и далее по списку:
У меня кончился паспорт)
У меня кончилась шенгенская виза)
Почему в Париж, почему нельзя в Питер)
И много других нелепых отговорок. В каждом случае было, что ответить и Нина, насмотревшись в суде на всякую человеческую мерзость, наверное, ответила бы жестко, но Тесса была добрее и снисходительней к людям, она считала, что в виртуальном мире людям обязательно нужно дать еще шанс. И Тесса: «Жалко, было так здорово. Я закрывала глаза и думала, что ты рядом, давай попробуем в следующий раз) - Давай, пришли фотку) - Какую, милый?) Из Парижа?) - Нет, интимную)
В этом месте нужно было делать выбор, и Тесса, конечно, делала выбор в пользу прекращения отношений. Но Нина иногда, очень редко, позволяла себе пошалить. Фотографии интимных частей тела можно было скачать откуда угодно, и Тесса отвечала «Хорошо, только один раз» и посылала. Потом Нина поняла, что ее собственные соски или половые губы или часть ягодицы трудно идентифицируемы, зато сильно сближают ее с Тессой, делая их по сути одним человеком. Щелк, и получи подарок. Но среди друзей по переписке оказались наглецы, которые стали заявлять «…это же не твои сиськи, дура) не морочь голову, сучка, не бывает…» Дальше шли подробности, о которых неприятно вспоминать. Урок был усвоен, и они снова разошлись по своим углам ринга: Нина и Тесса.
Папка «Дойти до конца» долгое время оставалась пустой. Иногда так хотелось перевести в нее кого-нибудь из «Путешествий», но тут уже и Нина, и Тесса, каждая имели свои аргументы «против», потому что ни та, ни другая до конца не определили для себя, что значит «Дойти до конца». Просто не могло так быть на Planetelubvi, чтобы не нашелся тот, с кем можно было дойти до конца.
Тесса не была фотороботом. У нее был совершенно реальный прототип по имени Маша. Когда-то девочки Нина и Маша учились в одном классе и даже полгода сидели за одной партой, никогда особенно не дружили, но и не ссорились. По мере полового созревания одна хорошела, а другая – наоборот, у каждой была своя жизнь и встречались они большей частью на ежегодных встречах одноклассниках, которые Маша с каждым следующим годом от одноклассников удалившаяся, по непонятным причинам не пропускала. Мальчики хвастались машинами, кредитами и животами, а девочки замужествами, детьми, иногда работой, чаще ничем. Маша тоже ничем не хвасталась, но по другой причине. С каждым годом она отдалялась от своих одноклассников на гораздо большее расстояние, чем путь от Северного Чертанова, где все они выросли, до Маяковки, где она то ли снимала, то ли купила квартиру. Год назад Нина с огромным удивлением обнаружила, что ее бывшая соседка по парте даже не зарегистрирована на «Одноклассниках». И чего тогда приезжала? Ничем не хвасталась, ничего особенно не рассказывала. Была она такая спокойная, несуетлива: «Зачем, зачем, не знаю, столько лет вместе, типа традиция, мне нравится».
- Но ты хоть понимаешь, как тут все на тебя смотрят?
- Как?
- Завидуют, вот как.
- Чему?
- Ну ты, блин, даешь…- Нина даже растерялась от такого непонимания, - Тебе сколько лет, и ты на какой машине приехала. Вовка вон хвастался, что Ford купил, и тут ты приехала и как будто так и надо.
- Ну я же не одна такая?
- Это там, где ты живешь, ты, может, и не одна такая, а здесь одна. Знаешь, что про тебя говорят?
- Что?
- Что ты за ночь по штуке баксов берешь, оттуда и машина, и квартира, и все остальное.
- Да ладно, - в удивлении округлила Маша свои и без того большие глаза, - Кто говорит-то?
- Да какая разница
- Но я тогда не приеду в следующий раз, на фиг мне это надо. То-то они смотрят на меня, как будто у меня чулки рваные.
- Нет, это у них чулки рваные, от того и смотрят.
Маша залилась смехом. Она и в школе всегда была очень смешливой, и в отличие от других с годами это свое качество не утратила. – Ну а ты?
- Что я?
- Ты-то чего думаешь?
- Про что?
- Ну про меня.
- А я думаю, ты красивая и везучая, а везению и красоте чего завидовать. Это от Бога.
- Ух ты. Правда что ли так думаешь?
- Ну.
- Ты крутая. В школе такая не была.
- Жизнь научила.
Они обменялись телефонами, и каково же было удивление Нины, когда Маша первая позвонила ей месяца через два после этого разговора. И не просто позвонила – ей нужна была помощь. Ее другу или кому-то, кого она другом называла, нужна была информация по одному уголовному делу, которое как раз у них в суде и рассматривалось. Так, ничего особенного, список свидетелей обвинения. Друг обещал хорошо заплатить.
- Маш, ну это же нельзя.
- Жалко, - растеряно сказала Маша. – А я, дура, обещала. Ну, нельзя, так нельзя, пусть у кого-нибудь другого спрашивают.
- А друг твой, он кто?
- Да просто человек, бизнесы у него всякие.
- Олигарх что ли?
- Да нет, ну деньги есть, конечно, я особенно в это не вмешиваюсь.
- Ладно, - решилась Нина, - дай подумаю, и перезвоню тебе сама.
- Ой, спасибо, вдруг получится.
У нее получилось. Список она передала при встрече, а Маша в ответ положила на стол конверт, к которому Нина не притронулась.
- Сколько здесь?
- Не знаю, я не спрашивала.
Так хотелось схватить этот черный конверт из плотной бумаги с логотипом банка, но Нина ногтем пальца подвинула его в сторону подруги.
- Ты чего, Нин? – удивленно спросила Маша.
- Я с друзей деньги не беру. Если мы друзья, конечно, а если нет – тогда я зря это сделала.
- Ниночка, конечно, друзья, спасибо тебе огромное, я Саше скажу, какая ты молодец.
- А Саши твоего фамилия Тарасов, - это был эффект взрыва бомбы посреди тропического курорта.
- А ты откуда знаешь, - растерялась Маша.
- Ну, ты же сама сказала в прошлый раз, что я крутая. Все. Забыли эту историю. Саше привет, но больше меня о таких делах не проси.
- Нет, нет, что ты, спасибо тебе – продолжала лепетать Маша, - ты скажи, хоть что-то я могу для тебя сделать?
- Можешь.
- Пришли мне свои фотки.
- Какие?
- Ну как ты там путешествуешь, отдыхаешь, и дальше присылай, пока я сама путешествовать не начну.
- Взяла бы деньги и начала, - снова попробовала Маша.
- Нет, - засмеялась Нина, - если ты такую мелочь не можешь делать, давай тогда список с фамилиями назад.
Машу успокоил этот смех. Мало ли, у кого какие тараканы, что и подтвердилось ответом на ее следующий почти уже личный вопрос.
- А зачем они тебе?
- А может ты мне нравишься. А ты мне правда нравишься. А то стала бы я вот это делать, - она показала глазами на листок бумаги вчетверо сложенный рядом с черным конвертом. Так приятно было смотреть на Машу, враз потерявшую уверенность и спокойствие. Ее ухоженные ноготки постукивали по полупустому бокалу с ананасовым соком. « Это тебе не кольца мерить и не ноги раздвигать», - спокойно без злорадства подумала Нина, наслаждаясь ощущением своего превосходства. Мысль о раздвигаемых Машей ногах вызвала легкое приятное возбуждение, которое потом часто возвращалось, когда Нина разглядывала присланные Машей фотки и выбирала, какие из них лучше подойдут для Тессы. Так что Нина выполнила свою часть обязательств, а Маша свою. Больше они не встречались, Нина звонила ей раз месяца в два, спрашивала, как дела, разговаривала всегда дружелюбно, хотя и чувствовала всякий раз напряжение на другом конце, особенно, когда речь заходила о новых фотках.
- Нин, может хватит, - жалобно просила Маша, - ну чего ты, стены ими обклеиваешь что ли?
- Дурочка, это я вместо того, чтобы журналы покупать. Сказала, нравишься ты мне, я же к тебе не пристаю, и потом мы договаривались.
- Ну и сколько еще?
- Нет, ну если ты так, то можешь вообще не присылать. Попрошайничать не буду, -куда она денется, сучка тупая, пришлет, наверняка ведь правду не рассказала мужику своему, да и деньги его взяла, - так думала Нина и мысль эта прибавляла ей дополнительную уверенность.
При правильно выстроенном в целом плане действий здесь она как раз ошибалась. Маша, как и все девушки, была склонна к фантазиям, преувеличениям и к легкому, необязывающему вранью, но в своих отношениях с Александром, следуя один раз оговоренным правилам, обходилась без вранья и конверт ему, конечно, вернула, хотя про фотографии ничего не сказала. Конверт был его, а фотографии ее, так что и по ее собственным и по его понятиям обмана здесь никакого не было. И так бы жили эти три девушки: Маша, Тесса и Нина, каждая своей жизнью, частью реальной, частью выдуманной, не мешая друг другу, но произошел сбой на стыке миров реального и виртуального и однажды ноябрьским вечером Маше суждено было увидеть себя в том самом купальнике, в котором плавала и загорала еще год назад, на экране монитора, и это была лишь одна из шести фотографий красавицы Тессы, одной из топ-звезд с «Planetalubvi».
Этому событию, вероятность которого была совершенно ничтожна, предшествовал целый ряд других случайных событий, которые только будучи собранными вместе, да еще и в такой странной последовательности, могли привести к этой ошеломляющей встрече реальной девушки Маши с виртуальной девушкой Тессой.
В то время, когда в промозглой серой Москве, в зале суда с еще не выветрившимися запахами свежей покраски Нина выслушивала показания свидетелей по делу об изнасиловании несовершеннолетней, Маша с Александром лежали на удобных деревянных лежаках в тени лениво покачивающихся пальмовых ветвей на берегу небольшого острова в Индийском океане и вели неторопливую беседу о том, каким еще способом можно разнообразить и без того не унылую свою жизнь. Александр пытался убедить свою подругу в том, что более чем трехлетний опыт наблюдений за ней в интимные моменты жизни укрепили его в мысли о том, что Маша является латентной бисексуалкой, на что Маша, повернувшись к нему большими солнцезащитными очками, повторяла: «Ну, Саш, хватит, давай я лучше к тебе лягу». «Конечно, ляжешь, - продолжал он дурачиться, - скажи, что это так и сразу ляжешь».
- Нет, так лягу.
- Нет, - он выставил навстречу ее движению преграду в виде своей ноги, - почему ты не хочешь признавать очевидные вещи?
- Какие? – она вздохнула, села на лежак, сняла с волос резинку, тряхнула головой и влажные волосы, уже выгоревшие на солнце обвалились вниз маленьким водопадом.
- То есть, ты готова говорить об этом?
- Готова, - улыбнулась Маша.
- Так, полдела сделано, - оживился Александр. – Ты любишь свое тело, да?
- Да.
- Ты любишь, когда его ласкают?
- Я люблю, когда ты его ласкаешь.
- Дорогая моя, во время секса ты сама себя ласкаешь не меньше, чем я тебя.
- Ну и что?
- Ты целуешь свои плечи, руки, ласкаешь свои грудки, и иногда этим заняты обе твои ручки вместо того, чтобы, например, меня обнимать.
- Нет.
- Да, просто ты не хочешь это признать. А как ты вчера смотрела за ужином на эту девчонку-француженку.
- Но ты тоже смотрел.
- Блин, но я же мужчина. Это естественно, когда мужчина смотрит на привлекательную девушку.
- Не знаю, мне нравятся красивые девушки, и что тут такого?
- Да ничего такого. Это именно то, что я пытаюсь тебе доказать и какого хрена столько времени спорить, чтобы потом сказать «что тут такого».
- Теперь я могу к тебе лечь?
- Теперь можешь.
Разговор продолжился за обедом в ресторане около бассейна.
- Давай проведем эксперимент, - предложил Александр, сделав два первых больших глотка холодного пива. – Мы находим девушку, которая тебе нравится, и пробуем. Два раза с двумя разными девушками. Если ты говоришь «нет», тема закрывается.
- Как скажешь, - Маша положила ноги к нему на колени. – Так можно сидеть?
- Можно.
- Где берем девушек?
- Это вопрос. Когда вернемся, надо поехать в клуб какой-нибудь и там посмотреть.
- Или можно в интернете, - предложила Маша, - сейчас все в интернете знакомятся, только там не факт, что фотка и человек – это одно и то же.
- Но мы же посмотрим сначала.
- Ну да. Можно прямо сейчас зайти на сайт знакомств какой-нибудь и начать. Чего время-то терять.
- Ох ты, умница моя, может, ты и сайт знаешь.
- А чего знать, набери «знакомства» и выбирай, какой понравится.
- Но у нас же русского алфавита здесь нет…
- Ну и что, набери «знакомства в России» по-английски и попадешь, куда надо. Ты такой смешной бываешь, ты бы сейчас видел себя…
От этого момента до того, как Александр увидел на экране монитора Машину фотографию, прошло примерно два часа, из которых около часа он провел за компьютером. Маша пошла кататься на водных лыжах и сказала, что по возвращении будет проводить кастинг среди отобранных им красавиц. Кастинг не получился. Получился тяжелый разговор с грубостью, несправедливыми упреками и тонущими в слезах просьбами поверить потому что…
Отойдя от первой вспышки ярости, когда он впервые увидел и прочел весь этот бред, и второй, когда в кабинет вошла счастливая, сияющая Маша: «Ну что, сутенер, много телок нашел?» - и он молча повернул к ней монитор, Александр пошел плавать, оставив плачущую Машу в доме. Океан всегда успокаивал его и возвращал силы, забирая в свои бездонные хранилища всю отрицательную энергию. Он отдавал себе отчет в том, что Маша не самая умная девушка на свете, но даже она не могла быть дурой настолько, чтобы самой отправить его на эту сраную planetulubvi. Он сказал ей много грубых слов, которые она частично заслужила, потому что не мог же человек без ее ведома воспользоваться ее же фотографиями.
- Только не кричи, - сказала опухшая от слез Маша. Она сидела и дрожала, укутанная в халат и показывала пальцем на экране, - пожалуйста, посмотри сюда, и ты поймешь…
Он посмотрел и увидел подтверждение того, что уже понял. Это не могла быть она. Информационный ресурс Planetalubvi сообщал, что пользователь Tessа в последний раз посещала сайт сегодня в час ночи по московскому времени, то есть тогда, когда на их маленьком острове была полночь, и они лежали на диване в гостиной и смотрели взятый в библиотеке фильм.
- Хорошо, - сказал Александр, - иди умойся. Давай сегодня не поедем никуда, я закажу здесь ресторан и попытаемся выяснить, в какое дерьмо ты влипла.
- Ты меня простишь?
- Пожалуйста, иди умываться. Потом поговорим.
Пока Маша приводила себя в порядок, Александр смотрел в гостиной повтор матча Лиги чемпионов и пил самостоятельно приготовленный джин с тоником. Было нехорошее чувство от того, что накричал на нее и еще более нехорошее чувство от того, что рай земной не вечен, и сколько не вкладывай ума, знаний и терпения, а все равно получается, что самые близкие тебе люди могут в любую минуту устроить вот такую подлянку. Или другую, но с гораздо более тяжелыми последствиями. «Можно вытащить девушку из деревни, но нельзя вытащить деревню из девушки», - вспомнил он переделанную на русский лад американскую пословицу. И главное, что она сейчас думает о том же. Не о деревне, конечно, а о том, какие у этой истории будут последствия. Думает, боится и плачет. Нет, надо сначала разобраться, а потом уже переходить к выводам.
Маша и вправду была безумно огорчена и очень боялась. Она уже все поняла и знала, что расскажет правду, потому что ей было стыдно за свою непростительную детскую глупость и за то, что не рассказала правду с самого начала. Саша столько раз говорил, что почти все может понять и очень многое простить, если она не будет врать, и она никогда не врала, она ведь по сути и в этот раз не обманула его…
- Я же сказала тебе, что она отказалась от денег и вернула тебе конверт, мне и в голову не могло прийти, что эта сука может устроить с моими фотками. Ведь мы даже не знаем, что у нее там в переписке, она там такое могла понаписать, меня прямо тошнит, когда я думаю…
- Ну почему ты такая лохушка, а? Тебе же двадцать пять скоро будет, ну как можно быть такой лохушкой? – теперь, когда он выслушал всю историю и сразу решил, что поверит в нее, было жалко эту чудесную красивую девочку, сидевшую напротив, и в голове начинал включаться отлаженный механизм поиска оптимального решения для невесть откуда взявшейся новой задачи.
- Ладно, давай выпьем, - он поднял бокал с вином, - давай, чтобы ты не была больше такой дурой.
- Нет, Саша, пожалуйста, я обещаю, что никогда больше таких fuck up’ ов1 со мной не будет, но давай выпьем, чтобы ты забыл эту историю и не думал никогда о ней, я с этой гадиной сама разберусь, ну пожалуйста, - под деревянным настилом плескалась вода и иногда на фоне разноязыкового человеческого гомона было слышно как хлопком входит в воду совершающая прыжок рыба. Безоблачное звездное небо и не только Москва с ее бесконечными пробками проблем, но и вся эта населенная извращенцами Planetalubvi по крайней мере еще несколько дней будут оставаться где-то на линии соединения этого темного неба с этим темным океаном.
- Хорошо, мы забыли эту историю, мы никогда к ней не возвращаемся, но ты обещаешь, что у тебя с этой сукой не будет никаких контактов. Все остальное – мои проблемы. Ты ей не звонишь, не пишешь и не отвечаешь на ее звонки и так далее.
- И ты меня простил?
- Да.
- Поцелуй.
Сначала он приподнялся и потянулся ей навстречу, но потом встал, подошел, наклонился и поцеловал в губы. Театральные жесты были не в его характере, тем более этот, привлекший всеобщее внимание, но раз уж примирение, то примирение.
- А чего ты с ней сделаешь, - спросила Маша через некоторое время.
- В смысле?
- Ну, я имею в виду, ты с ней сделаешь что-нибудь?
- С ней? - переспросил Александр. – Конечно, нет. Тем более ты говоришь, она в суде работает. Ты меня за кого вообще принимаешь? И потом наказание должно всегда соответствовать преступлению. Так что ответ мой будет – пока не знаю, что с ней сделаю. Потом придумаю. Но ты же сама предложила больше об этом не вспоминать. Ну, так и не вспоминай.
- Все, мой любимый, забыла, - она потянулась через стол за его рукой и прижалась щекой к его ладони, - Все, правда забыла.
* * *
Девушка Тесса исчезла с планеты любви ближе к рождественским праздникам. Просто взяла и исчезла. Ее многочисленные поклонники и друзья по переписке были в полном недоумении. Это было похоже на внезапную смерть, может так и выглядит внезапная смерть в виртуальном мире. Исчезла ее страница с чудесными завораживающими фотографиями, исчез ее дневник, и только посланные ей сообщения остались у тех, кто их получал, но теперь, перечитывая сообщения, уже нельзя было одновременно любоваться ее белозубой улыбкой и сияющими глазами, и оказалось, что при десятимиллионном населении планеты и при постоянном мелькании лиц, ягодиц, сисек и писек, лицо это быстро стало забываться, вытесняться из памяти потоком других, но тоже, большей частью, чужих лиц.
Кстати, Нина узнала об исчезновении Тессы едва ли не последней. Два дня у нее не было возможности всласть посидеть у компьютера - к матери приехала сестра из Ярославля, и пришлось освободить ей свою комнату. На работе была обычная бестолковая предновогодняя суета – кто, где, с кем, в чем, двадцать седьмого вечером все собрались и немножко выпили, настроение было отличное в предвкушении возвращения на свою любимую планету и … oops … Компьютер был включен, интернет оплачен, Яндекс в новостях продолжал беспокоить ростом курса доллара и евро, Planetalubvi открывалась как обычно, но Тесса там больше не жила. Нина несколько раз проделала одни и те же привычные манипуляции, раз за разом вводила логин и пароль, но виртуальные пограничники не поднимали шлагбаум – вход был запрещен. Еще не понимая до конца, что случилось, Нина возвращалась на главную страницу, потом снова пыталась войти – с тем же результатом. Сердце сильно колотилось и сверх нормы насыщенная алкоголем кровь распирала голову. Нина пошла на кухню и согрела чаю. Открыла коробку с зефиром в шоколаде и вдруг, озаренная догадкой, бросив остывающий чай, рванулась назад в комнату. Так и есть. Все ее личные папки исчезли – все до одной, включая и ту, где бережно хранились коллекции Машиных фотографий. Дальше, уже следуя интуиции, она поняла, что ящик письменного стола, где хранились все флэшки, диски и прочее снаряжение, необходимое для выживания в виртуальном мире, практически пуст. В ящике лежал листок белой бумаги, на котором было напечатано: «Хочешь жить, завязывай с этой херней». Она тяжело опустилась на стул, не отводя глаз от мерцающего экрана. Злоба переполняла ее: «Так, значит, вы у нас крутые, вы у нас круче вареных яиц, понятно …». Страха не было, захотели бы что-нибудь сделать, уже сделали бы. Побоялись связываться, потому что в суде работает. Это они еще не знали, что на работе она хранила конверт с подписанным, но без даты заявлением, в котором ставила соответствующих компетентных лиц в известность о том, что в последнее время испытывала постоянные угрозы со стороны некоего Тарасова Александра Леонидовича, 1962 года рождения, причем угрозы эти были результатом ее отказа пойти на должностное преступление и так далее… Много чего они не знали, зажрались сраные олигархи, думают, им все можно...
Нина вернулась на кухню, достала бутылку недопитого матерью с сестрой коньяка, плеснула себе в стакан и выпила залпом. План военных действий оформился мгновенно. В общем-то, он был уже давно подготовлен на случай объявления войны, и теперь оставалось только привести его в действие. Завтра зарегистрироваться на сайте planetaschastya под именем той же Тессы, отправив Машке копию заявления для передачи ее крутому олигарху, чтобы знал, с кем дело имеет, а, главное, достать из сейфа Николая Петровича конвертик с заветной флэшкой, где скопированы все нужные фотографии Маши плюс свои собственные интимные части тела. Получите, суки, по полной программе. Ты у меня еще интимные услуги будешь предоставлять, я еще номер телефона твоего давать буду. Хотите воевать – будет вам война. Это долгая будет война, мало вам не покажется. А то получается и здесь вы хозяева, и там хозяевами хотите быть… а вот хрен вам, кончилось ваше время…
Щелк, щелк, * Завершение работы * ОК *.
Конец
Декабрь 2008